Золотов Ю. А

Золотов Юрий Александрович

Юрий Александрович родился 4 октября 1932 года в с. Высоковское Московской области. Советский и российский химик-аналитик, педагог, академик АН СССР (1987), доктор химических наук. Председатель Научного совета РАН по аналитической химии. Лауреат Государственной премии СССР (1972).

Детство и юность Юрия Александровича, до поступления в Московский университет, прошли в нескольких местах Московской области. Он учился минимум в четырех школах, поскольку его родители, должны были переезжать с места на место. Отец - Золотов Александр Георгиевич (1906 г. р.), окончил Тимирязевскую академию и был по специальности агроном, и его несколько раз перебрасывали с места на место. Он работал главным агрономом районных отделов земледелия. Но в основном работал в МТС (машинно-тракторных станциях) главным агрономом, потом директором МТС, а окончил свою трудовую деятельность директором лугомелиоративной станции. Эта станция занималась осушением поймы реки Яхромы. Это Клинский и Дмитровский районы Московской области. Его мать - Золотова Александра Михайловна (1904 г. р.), работала тоже в МТС на подхвате секретарем директора или машинисткой при директоре… Надо сказать, что его отец, и мать должны быть отнесены к сельской интеллигенции. Хотя мать не имела общего высшего образования, но много читала, и, в общем, была интеллигентным человеком. Что касается отца, то он читал очень много, и, хотя немецких корней в нем не было никаких, отличался такой основательностью, педантизмом — до занудности. Интересно, что, когда он, выйдя на пенсию, имея много свободного времени, стал читать Большую советскую энциклопедию, том за томом. То же самое он сделал, тоже уже будучи на пенсии, с полным собранием сочинений Ленина, но тут у него были причины: он на общественных началах, как член партии, работал пропагандистом и, соответственно, считал, что ему нужно иметь хорошую подготовку. Юрия Александровича всегда восхищали его родители. Их основательность, трудолюбие и чувство ответственности.

Учился Юрий Александрович сначала в городе Озеры, это на Оке между Коломной и Каширой, небольшой районный центр. Два года он там проучился. Первый год до войны еще, потом три месяца в эвакуации, очень недалеко, в тогдашней Ивановской области (сейчас это область Владимирская). Там три месяца учился в сельской школе. Уже в январе 42-го года семья вернулась обратно в Озеры. А в ноябре 42-го года его отца послали руководить МТС на освобожденной территории. Это Лотошинский район, северо-запад Московской области, километров сорок севернее Волоколамска. Там Юрий Александрович провел практически все военные годы, учась сначала в школе начальной, третий и четвертый классы, в своей же деревне, где было восемнадцать домов. Причем, третий класс сидел на первой парте, а четвертый (парт не было, столы были, сколоченные из досок) сидел в той же комнате, чуть подальше. Эта жизнь в деревне, маленькой деревне, дала ему очень много в смысле навыков. Он и сейчас может косить, пахать, запрягать лошадь. Жизнь в деревне приучила к труду.

Вторая школа, пятый–шестой классы, была за пять или шесть километров, в другой деревне. Нужно было туда ходить, причем, нужно было ходить рано. Занятия начинались в восемь или в полдевятого. Зимой полная темнота, дорожки заметало, и, в общем, это было и страшновато, и тяжеловато. Особенно трудно было ходить в распутицу весеннюю, потому что там были две речки, которые разливались, мостов, понятно, не было, и это было довольно тяжело.

Воспоминания Юрия Александровича о войне:

Я хорошо помню день начала войны. Объявление, выступление Молотова, вся эта напряженность, ощущение предстоящих сложностей, трудностей. Хорошо помню, как мы эвакуировались, мне уже было порядка десяти лет. Эвакуация была организована таким образом: 15-го или 16-го октября, когда немцы прорвали фронт и двинулись на Москву, в Москве была паника, это хорошо известно. Особенно 16-го октября. В этот самый день мы уехали в Ивановскую область на тракторах. К тракторам прицепили тележки, погрузили по три семьи в каждую тележку и таким образом поехали. Один раз попали, где-то в районе Коломны, под бомбежку, но все обошлось. Через несколько дней, по страшной распутице, октябрь месяц, дороги были все разбиты, мы приехали в ту деревню под городом Гусь Хрустальный. Хорошо известный город, где завод стекольный. Поселили нас в обычном крестьянском доме, принимали хорошо, надо сказать, с пониманием, эвакуированных… В общем, картина была, конечно, тяжелая. К счастью, уже в январе, когда немцев отогнали от Москвы, отцу дали команду вернуться и налаживать опять хозяйство МТС в тех же Озерах, куда мы в январе уже и вернулись. Мы ехали через Москву, в этот раз не на тракторах, а на поезде. С трудом, конечно, залезли в какую-то теплушку, причем не на станции, а где-то на запасных путях, потому что на станции было сесть невозможно. Очень много желающих. Мы на каких-то запасных путях, где формировался состав, имели одну минуту, чтобы покидать туда свои узлы и сесть самим в эту теплушку. Ну вот, приехали в Москву, это январь 42-го года. Ситуация хотя уже немножко облегчилась, поскольку немцев отогнали, основной накал страха спал, но, тем не менее, оставалась напряженной. На улицах было много ежей, мешков с песком, висели аэростаты — воздушные заграждения в Москве. Это я хорошо помню. Вернувшись в Озеры, мы стали продолжать работать, я продолжал учиться. В ноябре 42-го года, я хорошо помню, меня принимали в пионеры, в третьем классе.

Операция приема в пионеры была 7-го ноября, в день годовщины Октябрьской революции. В актовом зале школы нас построили, третьеклассников, и, думаю, всех подряд приняли в пионеры. Повязали нам красные галстуки, это было довольно торжественно. Хорошо помню пионервожатую, даже помню, как ее зовут. В том возрасте все запоминается лучше. Это сейчас уже не вспомнишь, что было неделю назад. Очень у меня хорошо сохранились в памяти сцены очередей в магазинах летом 42-го года. Было очень трудно с продовольствием, были огромные очереди. Тогда было модно писать чернильным карандашом номер очереди на ладони. Помню, я часами стоял в очередях в этом городе Озеры.

Небольшой город, там был текстильный комбинат, пять фабрик текстильных, всякие прядильные и другие, я уже не помню, как они назывались. А в ноябре 42-го года отца послали восстанавливать МТС, Ошейкинскую МТС, в Лотошинском районе Московской области. И мы туда переехали. Поскольку все деревни в округе были сожжены, в том числе была сожжена немцами эта деревня Ошейкино, где, собственно, располагалась МТС, то все районные, не районные, а сельсоветские организации, а также школы помещались в той деревне, где было восемнадцать домов. Один из них потом на моих глазах сгорел. Деревня эта называлась Никольская, сейчас ее нет. Она исчезла во время хрущевских преобразований, когда был брошен лозунг объединения деревень. Мелкие деревни свозили в крупные, и эта деревня из восемнадцати домов была ликвидирована. Я дважды потом, после войны, в 56-м году и в 66-м году ездил туда. Первый раз я увидел еще несколько домов и даже ночевал там у знакомых. Через десять лет, мы уехали оттуда в 46-м году. А вот в 66-м году, когда я туда приехал, это было уже фактически чистое поле. Никаких следов от деревни. Дома перевозили вместе с людьми в эту большую восстанавливающуюся деревню Ошейкино, которая была полностью сожжена. Потом ее, конечно, восстановили. После этого я там, по-моему, не был. Любопытно было бы еще раз когда-нибудь съездить туда.

В 1946 году отца Юрия Александровича опять перебросили — в село Рогачево. Это был райцентр между Клином и Дмитровом. Район назывался очень своеобразно - Коммунистическим. Небольшое село, три, примерно, тысячи жителей. Была средняя школа, единственная на весь район. В ней Юрий Александрович проучился четыре года, с седьмого по десятый класс, и ее окончил. Надо сказать, что тут началась его общественная деятельность. Уже в седьмом классе, по-моему, он стал комсомольцем и секретарем комсомольской организации школы. Кстати сказать, секретарем комсомольской организации он потом еще был, по крайней мере, два раза. В университете на четвертом курсе, а потом, когда уже был аспирантом в Институте геохимии и аналитической химии. Там тоже был секретарем. Закончил школу Юрий Александрович с золотой медалью. Учился хорошо.

Вспоминает Юрий Александрович:

Учителя многие прошли войну. В частности, учитель математики по фамилии Скипенко. Пришел в военной форме, с потерянной рукой, и прекрасно вел у нас математику. По-моему, он имел хорошее образование, московское, я думаю. Замечательный был учитель истории, Игнатий Иванович Колосков. Интеллигентный человек. Вообще в провинции, в провинциальных школах часто бывают очень хорошие, интересные преподаватели. Это общеизвестно. Учителем химии была Фаина Ильинична Шлемович (Шлямович Фаня Борисовна) Ее муж тоже был учителем, не помню, какой предмет он вел, он потом погиб трагическим образом. Очень хороший был учитель, его наградили орденом. Он поехал в Дмитров получать награду, зимой, на грузовике. Грузовик застрял в снегу, он был мужчина очень крепкий, мощный. Зима была, он был в тулупе. Он вышел и стал машину толкать. А машина подала назад, и он погиб. (Маковкин Иван Владимирович, преподавал физику) А Фаина Ильинична, Фаня, мы ее звали, (Фаня Борисовна Шлямович) продолжала работать, вела у нас химию. Очень ответственно и заинтересовано она работала. Наверное, первые уроки химии у меня от нее.

Были и слабые учителя. Слабым был учитель литературы, а поскольку у меня всегда был интерес к литературе, я это очень быстро почувствовал. Хороший человек, но, по-видимому, не получил нужной подготовки в вузе. Если вообще у него была подготовка. Несмотря на то, что он был не очень сильным, и литература у нас была поставлена неважно, интерес к ней был гораздо больший, чем у нынешних учеников. Это я чувствую, скажем, по своей внучке.

Писали сочинения. У меня, кстати, было какое-то очень хорошее сочинение. Его потом посылали в Москву как образцово-показательное. На выпускном экзамене уже. У меня интерес к литературе тогда возник, я даже стал что-то немножко писать, и у меня этот интерес до сих пор существует. Меня иногда мои коллеги, как я считаю, ругают писателем. Интерес к литературе, в том числе к писанию, собственно, тогда возник, и он сохранился.

Класс был сильный, я хорошо помню десятый класс. Тогда было десятилетнее образование. В основном были мальчики, девочек было немного со всего района. Единственная школа в районе. Восемнадцать человек, из них четверо получили медали: две золотые и две серебряные. Это очень хороший процент. И поступили в хорошие вузы многие. Тогда были в моде технические вузы. В энергетический двое поступило, двое поступило в МАИ, авиационный институт. В университет я поступил, думаю, один. Один мой соклассник очень хотел поступить в МГИМО, он всегда интересовался политикой. Но МГИМО был, и тогда, и сейчас, своеобразным вузом. Туда поступали дети дипломатов. Но он проявил поразительное упорство. Фамилия его была Сенодкин. Он поступал туда пять раз! Пять раз! Пять лет! И не поступил. В конце концов, он плюнул и поступил на юридический факультет в университет. Закончил его и потом работал, по-моему, адвокатом. Мы с ним встречались последний раз лет десять назад, в Москве. Уже перестал работать, жил в Москве.

Окончил Юрий Александрович химический факультет Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (1950-1955 гг.). Научную деятельность начал в Институте геохимии и аналитической химии им. В.Н. Вернадского Академии наук СССР, где с 1955 по 1989 г. последовательно являлся аспирантом, младшим научным сотрудником, старшим научным сотрудником, заведующим лабораторией, заместителем директора.

С 1989 г. является директором Института общей и неорганической химии им. Н.С. Курнакова Российской Академии Наук. По совместительству работает на химическом факультете Московского государственного университета. С 1978 г. является профессором, с 1989 г. - заведующим кафедрой аналитической химии. В 1987 г. был избран действительным членом Российской Академии наук, а в 1991 г. – действительным членом Российской Академии естественных наук. Являлся президентом Российского химического общества (1991-1995 гг.) и Всероссийской эколого-аналитической ассоциации (1992-1996 гг.).

За годы научно-исследовательской деятельности Юрий Александрович Золотов разработал многочисленные методы химического анализа различных веществ, внес вклад в теорию и практику экстракционного разделения ионов металлов, развил методы химического анализа в потоке, предложил большое число новых реактивов для анализа и разделения смесей. Он ввел представление о, так называемых, гибридных методах анализа (1975 г.), создал серию простейших средств для определения химического состава воды, пищевых продуктов и т.д. (1990-1998 гг.).

За работы по анализу особо чистых веществ в 1972 г. Юрию Александровичу Золотову была присуждена Государственная премия СССР, в 1991 г. - Государственная премия РФ (за работы по ионной хроматографии) и премия им. Чугаева Российской академии наук. Награжден государственными орденами и медалями, в том числе орденами Трудового Красного Знамени, Дружбы, "Знак Почета", а также Золотой медалью им. Менделеева (1993 г., за работы по экстракции металлов), медалью им. Ф. Эмиха (1990 г., Австрия), медалью им. Я.Е. Пуркине (1973 г., Чехословакия). Является доктором химических наук, почетным доктором Киевского университета, почетным членом обществ аналитической химии Японии (1991 г.) и Румынии (1996 г.).

Имеет 65 авторских свидетельств и патентов, является автором более 600 публикаций, в том числе 22 книг. Среди них наиболее важные: "Экстракция внутрикомплексных соединений" (1968 г.), "Очерки аналитической химии" (1977 г.), "Концентрирование микроэлементов" (1982 г.), "Макроциклические соединения в аналитической химии" (1989 г.). Помимо научной работы Юрий Александрович Золотов занимается литературным творчеством, опубликовал две художественно-публицистические книги.

Живет и работает в Москве. Супруга - Золотова (урожденная Иванова) Галина Алексеевна (род.14.12.1937 г.). Дети - Михаил (1960 г. р.), Мария (1968-1993).