Матузов Н. Ф.

Воспоминания гвардии старшего сержанта механика-водителя 71-й отдельной (морской) стрелковой бригады Матузова Николая Филипповича, г. Новосибирск

Где-то около 20 – 25 ноября ночью наша бригада была срочно погружена на эшелон и со станции Ояш отправлена на запад. Мы не знали, куда нас везут. Везли по «зелёной улице». Даже на больших станциях остановки были очень короткими.

На третьи сутки ночью мы на одной из затемнённых станций спросили железнодорожника, что это за станция. В ответ услышали – Москва. Нам стало ясно, что нас привезли на оборону Москвы.

После этого раза три поезд останавливался на каких-то станциях, и везде нам говорили железнодорожники, что это опять Москва. Видимо нас ночью везли по окружной московской дороге. И вот утром на рассвете, кажется, 28 ноября мы прибыли на станцию Дмитров. Вокзал был разрушен. Со стороны канала слышалась канонада. Нашу пехоту прямо с поезда выстроили и как нам сказали, направили прямо в бой. В это время фашисты прорвались через канал. Нашей роте было поручено разгрузить автотранспортные средства и доставить их в село Воронцово.

Несколько самолётов противника появились над Дмитровом, но наши ястребки не дали им возможности прорваться к вокзалу. Я и Шалаев ехали на автомашин–летучей мастерской. Сразу же за Дмитровом на подъёме в гору около какой-то деревни у нас испортился мотор (сломалась крышка распределителя зажигания), и мы отстали от товарищей. Стояли в ожидании тех.помощи два дня. Подверглись в этот момент бомбёжке мелкими бомбами, но бомбы не попали в цель. Как сейчас помню одна бомба упала на лёд озерка, расположенного недалеко от церкви. По прибытии в Воронцово получили приказ перебазироваться в село Гришино.

Помню на краю Гришино есть кирпичная школа, в которой размещался особый отдел бригады, а против школы – штаб бригады. Командовал нашей ротой кадровый офицер танкист старший лейтенант Шевцов, помощник командира роты был лейтенант Троцкий. Оба уже участвовали в боях, к нам попали из госпиталя.

Вот фамилии отдельных наших танкистов кроме нас с Шалаевым: Гундарев, Попов Трофим, Бельдюков – все сибиряки. Из командиров бригады помню тов. Безверхова (звания его не знаю т.к. не знаком с морскими званиями) это тихоокеанский моряк. Среди бойцов пользовался заслуженным авторитетом очень храброго командира. Лично с ним встречался в его пункте в с. Дьяково, когда после выполнения боевого задания, доставил ему пакет от прокурора бригады.

До подхода танков (мы прибыли на фронт без матчасти) нашу танковую роту использовали на особых заданиях командования бригады.

В это время Языково уже было занято немцами, которые пытались прорваться в Дьяково.

Как помню, Языково переходило из рук в руки, но где-то первого декабря или около этого, наша бригада перешла в решительное наступление и выбила противника из Языково окончательно. Направление было взято на село Парамоново.

К моменту общего наступления на Московском фронте наша бригада гнала немцев за Парамоново, в сторону Клина. Вот один из эпизодов этих дней. Мне и Шалаеву было поручено доставить в Дьяково боеприпасы. Для этого было выделено два автомобиля. Склад боепитания находился в деревне на берегу канала (не помню названия, но где-то недалеко от Икши). После того, как боеприпасы были погружены, мы отправились в Дьяково, но по дороге нам закрыл дорогу патруль, т.к. немцы перерезали дорогу. Нам был дан объезд, но мы сбились с пути (дорога не знакомая) и в одной из деревень заехали узнать путь. Офицер какой-то части, не выходя из избы дал нам направление: «езжайте прямо, дорога одна, она приведёт вас в Дьяково». Когда мы выезжали из этого села, на околице увидели множество убитых немцев, но не обратили тогда на это внимания. На дороге было тихо, не было никакого движения. И вот, вдруг, нас останавливает патруль. Я ехал на передней машине и был старшим по выполнению задания.

Мне показалось, что патруль хочет нас предупредить о том, что обочины минированы, и я дал команду шофёру не останавливаться, т.к. был уверен, что едем правильно. Вооружены мы были карабинами и гранатами РГД.

За собой я услышал выстрел, но всё равно не остановился. Когда к вечеру подъехали к лесу, дорога оказалась заваленной (поперёк булла свалена лесина и сделан объезд).

Я вышел из машины, чтобы проверить, нет ли мин, и тут обнаружил, что второй автомашины сзади меня нет.

Её, как выяснилось потом, задержал патруль. Въехали в лес. Стало темно. Мы включили фары. Кругом была необычная для прифронтовой полосы тишина.

И вот выезжаем с включенными фарами на опушку. Перед нами не горит, а догорает село. Из блиндажа на склоне горы по нам открыл огонь пулемёт. Выключив фары, мы дали задний ход и отошли в лес. Сразу же с правой стороны нас стали обстреливать из миномёта.

В нашем кузове «под завязку» наложено 76-мм снарядов и мин для ротного миномёта. Оставив шофёра в машине, я пошёл в разведку. Нужно было узнать, кто бьёт по нам из пулемёта.

Выйдя на опушку и скрываясь за кустами, я увидел трёх бойцов нашей армии. Окликнул их. Подошёл. Они меня повели в село и представили какому-то офицеру. Когда я рассказал офицеру кто я и откуда он удивился, как я смог на машине к ним попасть. Оказывается, это было село Хорошилово.

В этот момент за селом в подвале деревянного большого дома там, как мне сказали, находился штаб, какой-то нашей дивизии. Село было окружено немцами, и я не зная даже этого, прорвался с боеприпасами, через окружение. Когда меня привели в штаб, я обратил внимание на то, что все офицеры обвешаны немецкими гранатами на палках, почти у каждого за пазухой парабеллум. Погон тогда ещё не было, все были в полушубках. И кто они по званию я определить не смог, да и не помню. Узнав, что у меня целая машина боеприпасов, офицеры очень обрадовались, и я получил приказ немедленно доставить машину.

Прорвались под сильным миномётным огнём на свету горящих изб. Машину с боеприпасами передали офицерам и, как потом мне говорили, эти боеприпасы помогли нашим прорвать окружение. Сам я сразу же ушёл из села, т.к. имел задание доставить в Дьяково товарищу Безверхову пакет.

Выходил ночью с группой разведчиков, но около какой-то деревушки встретил застрявший в яме танк Т-34 и остановился около танкистов.

Танкисты имели карту, и они мне показали прямой путь на Дьяково.

Прибыл в Дьяково я к вечеру другого дня. Измученный бессонницей и бродом по сугробам.

По распоряжению товарища Безверхова мне в роте за это был предоставлен трёх дневный отдых, который я провёл в деревне Гришино.

В этот вечер мне довелось присутствовать при составлении плана обороны Дьяково на ночь. Помню, тов. Безверхову была принесена трофейная карта.

Командиры расстелили одну карту на столе и стали её рассматривать. Я тоже обратил на неё внимание. Эта карта и её обозначения мне запомнились хорошо. Карта изображала всю европейскую часть СССР. Большими красными стрелами ещё в 1941 году немцы обвели с двух сторон город Сталинград. Дано было направление наступления на северный Кавказ, окружение Москвы и Ленинграда. Вероятно, эта карта где-нибудь хранится и сейчас.

Через несколько дней началось наше наступление. Наша рота шла вместе с моряками. Немцы были выбиты из Языково, мы взяли направление на Парамоново, которое так же было взято с ходу.

Ещё один момент. С нами в Ояше формировку проходили два замечательных товарища ст.Сержант Сопа и зам.полит. старшина Зубенко. Оба пришли к нам из госпиталя. Оба украинцы. Они были в пехотном подразделении. Хотя штаб бригады находился в Гришино, Безверхов свой командный пункт держал в Дьяково. Наша рота находилась в Дьяково. Немцы только что взяли Языково. Наша оборона проходила между Языково и Дьяково.

И вот тревога! Немцы прорвали оборону! Из дома, где находился сам Безверхов вынесли несколько ящиков гранат, мы вооружились гранатами, и под командованием старшего лейтенанта кинулись вдоль дороги в сторону Языково. Но тут произошло такое, что могло нанести большой вред. Навстречу нам во весь опор мчится обоз на лошадях. Обозники сбрасывали с саней носилки, какие-то ящики нахлёстывая коней, с криком «танки!» давали дёру.

И вот в этот момент с удивительным спокойствием Сопа и Зубенко встали на их пути и сумели задержать паникующих. Их спокойный вид и такие слова, как «дурачьё, чего перепугались? Назад! Это же наш трактор!», - сумели навести порядок. И что же вы думаете, и в правду это тарахтел наш тягач Комсомолец, который потом застрял где-то под Языково.

(Из краеведческого архива Деденевской поселковой библиотеки)

Матузов Н. Ф.

Оставить комментарий

Вы комментируете как Гость.